Эскулапу всех иркутских чемпионов, известному врачу Витольду Леонардовичу Сивохову 23 октября исполняется 70 лет

Сколько же лет мы знакомы с доктором Сивоховым? Тридцать? Тридцать пять? Мы так и не смогли прийти с ним к общему мнению: сошлись на том, что знаем друг друга давным-давно. Кажется — целую вечность. Эта вечность вместила в себя столько событий, что вспомнить их все, выстроить в какую-то хронологическую либо смысловую цепочку не представляется возможным.

В последнее время мы чаще всего встречаемся с Леонардычем на его «поле» — в Центре медико-биологических исследований Иркутского государственного технического университета. Док не без гордости показывает мне свое хозяйство, подобного которому в Иркутске, пожалуй, нет, рассказывает о технических новинках и возможностях современной функциональной диагностики. Правда, глаза его при этом остаются почему-то грустными, хотя, по идее, должны излучать безудержный оптимизм.

— Понимаешь, — говорит мне Сивохов, — раньше, в физкультурном диспансере, у меня ничего этого не было. Зато были выдающиеся спортсмены. Сейчас есть все. А настоящих спортсменов нет!

Мы оба понимаем, о чем речь, и, дабы не впадать в меланхолию, начинаем пересыпать свой неспешный диалог словами «а помнишь?» или «а вот раньше было!».

…Вообще-то фамилия Витольда Леонардовича должна быть другой — Горчинский, если по отцу. Сам он, вспоминая про свои польские корни, не без юмора называет себя каторжанином в третьем поколении. В сибирскую ссылку отправился еще отец его бабушки. Отсюда в родне нашего доктора сплошь польские имена — Владиславы, Витольды, Леонарды. Он и бунтарский дух, похоже, унаследовал от своих предков — пусть-ка в Иркутске кто-то вспомнит, что Сивохов хоть однажды побоялся сказать кому-то правду в глаза!

А с фамилией у Витольда приключилось следующее. Футбольная команда Александра Петровича Веденеева, за которую он играл, уезжала в Новосибирск на зональные соревнования. Поскольку паспорта у левого крайнего нападающего не было, его и записали во все бумаги по метрикам, в соответствии с фамилией матери, — Сивохов.

Учился Витольд в 15-й иркутской школе имени Максима Горького — бок о бок со стадионом «Труд», ранее именовавшимся «Авангардом». И как же при этом ему было не стать спортсменом?! Он и сейчас с трепетом вспоминает, как, сидя на уроках, вслушивался в призывный гул болельщиков на стадионе, который забивался под завязку и на футболе, и на хоккее, и даже, представьте себе, на легкой атлетике и коньках!

Естественно, Витольд пытался успеть везде. «Специализация» пришла, когда ему стукнуло четырнадцать: скоростной и выносливый паренек выбрал футбол. Их «Спартак», составленный из мальчишек 13-й, 15-й и 17-й школ, в финале первенства дворовых команд встречался с «Торпедо» из Маратовского предместья. Игра проходила на центральном стадионе города — «Авангарде», перед матчем команд мастеров, при большом стечении народа. Спартаковцы победили со счетом 1:0, а сразу после игры капитан Валя Негодайло назвал фамилии шестерых ребят, которые должны прийти на тренировку к Веденееву. В их числе был и Витольд. Попасть в команду к легендарному Петровичу мечтали все иркутские мальчишки. На свою первую тренировку к Веденееву спартаковцы летели как на крыльях!

С мечтами о футбольной команде мастеров ему пришлось расстаться до обидного рано — в 18 лет. В матче с командой Читы в Иркутске II ему сломали ногу: нападающий гостей и вратарь хозяев пытались сыграть на опережение, пробивая по мячу, ну а между ними вклинился Витольд. После таких «ножниц» он очнулся только в больнице, куда его привезли прямо в трусах, футболке, бутсах. Лечился долго, но зато из больницы отправился домой самостоятельно — на велосипеде. Вот таким получилось его первое знакомство с медициной — грустным, но оптимистичным…

После окончания школы особых терзаний при выборе профессии у Витольда не было: мединститут находился в нескольких десятках метров. К тому же тренер футбольной команды медиков Аркадий Григорьевич Богданов гарантировал своим потенциальным игрокам стопроцентное поступление на стоматологический факультет. Агитация сработала: из 12 парней, что учились в выпускном классе вместе с Сивоховым, 8 подали документы в мед.

Дальнейшая судьба молодого доктора Сивохова — сплошная цепочка совпадений, случайностей, неожиданных встреч и… доказательств. Константой в его жизненной теореме была лишь преданность спорту, которая с годами не только не ослабла, но и еще больше укрепилась. Спортивной специализации в медицинских вузах в то время практически нигде не было. И чтобы не расставаться с любимым делом, Витольд задумал попасть в Норильск: молодой, развивающийся город уже тогда гремел своими спортивными достижениями, а выступать за местные команды приезжали известные мастера. Тут кстати пришелся визит родительских знакомых медиков из Красноярска. Они сказали Витольду: «Получишь вызов из Красноярска, а там мы все решим!» В Красноярск-то он прибыл, только никакого направления в здравотделе не оказалось. Вместо Норильска новоиспеченному врачу Сивохову пришлось ехать в село Тюхтет Боготольского района — глушь, какую еще поискать надо. Жил Витольд при больнице, по этой причине практически каждый божий день считался дежурным. Приходилось и в роли педиатра выступать, и травматолога, да еще по окрестным леспромхозам мотаться: зимой на лошадке, летом — на видавшем виды уазике. Он и сейчас с гордостью вспоминает, что только крестным отцом был около двадцати раз — принимал роды в таежной глуши. В больнице уже знали: если Сивохов поехал на роды, то ждать его стоит не раньше чем через пару дней — сам он, случалось, отбивался от радушных хозяев, потчевавших убойным самогоном, а вот водитель или кучер далеко не всегда.

Отшельничество Витольда закончилось внезапно. Как-то в село прибыла комиссия из здравотдела, в составе которой был главный врач краевого физкультурного диспансера Котенко. Узнав, что молодой специалист «неровно дышит» на спорт, он пообещал забрать его в Красноярск. Через две недели пришла бумага с вызовом в краевой центр. Провожали его со слезами — за время работы в Тюхтете Сивохов стал и для персонала больницы, и для местных жителей своим. Да и он, откровенно говоря, покидал таежные места с грустью: первые экзамены на выживание он выдержал благодаря не только своей трудоспособности и умению учиться, но и бесценным урокам медиков-аборигенов из ссыльных немцев.

В Красноярске Сивохов получил направление в Ленинградский ГИДУВ — институт усовершенствования врачей, уже по специальности «Спортивная медицина». Впрочем, этому предшествовала небольшая бюрократическая эпопея. Согласно диплому, Витольд Леонардович Сивохов был стоматологом, а для того чтобы сменить врачебную специальность, требовались веские причины. И они нашлись. В таких случаях говорят: не было бы счастья, да несчастье помогло. За несколько лет до этого, во время матча по хоккею (было и такое увлечение у «многостаночника» Сивохова!), шайба угодила Витольду в глаз, значительно повредив зрение. По этому-то показателю он и получил «вольную» от стоматологии. Бумагу составили чин по чину, и разрешение на переквалификацию было получено.

Из Ленинграда он вернулся в Красноярск, но в краевом центре не задержался — получил должность главного врача физкультурного диспансера в Ачинске. Правда, штат диспансера состоял всего из двух единиц. Зато спортивной практики хоть отбавляй: Ачинский глиноземный комбинат строили в основном заключенные-«химики». А среди них хватало и футболистов, и волейболистов, и баскетболистов — попадались и такие, которые выступали за столичные клубы. Словом, поле деятельности у спортивного врача Витольда Сивохова было огромным.

В родной Иркутск он вернулся если и не матерым, то уже достаточно подкованным в спортивной медицине специалистом. Ему сразу присвоили 1-ю категорию, а на следующий год — высшую. Он с головой погрузился в работу. Функциональной диагностикой в то время, в начале семидесятых, еще никто не занимался. Травмированного или приболевшего спортсмена в лучшем случае освобождали от тренировок, назначали лечение.

О том, чтобы дозировать индивидуальные нагрузки, учитывать возможности организма, изучать восстановительные процессы, не было и речи. Считалось, что дело спортивного врача — лечить ушибы и вывихи, растяжения и разрывы связок. А Витольд был не согласен с такой постановкой дела в корне: считал, что врач не может ограничиваться констатацией фактов — он должен быть полноправным участником тренировочного процесса, способным не только моделировать «идеального спортсмена» для того или иного вида, но и рассчитывать оптимальные варианты подготовки к соревнованиям, выдавать рекомендации по нагрузкам и восстановлению после них. Свои задумки он начал воплощать в жизнь с волейбольной командой «Динамо» Евгения Емельянова. И это было не случайно: раньше его восхищал «Спартак», руководила которым заслуженный тренер СССР Ольга Григорьевна Иванова. Да с кем он, собственно, только не работал! С конькобежцами и гимнастками, футболистами и баскетболистами, хоккеистами и легкоатлетами…

Особый этап в жизни Сивохова даже не работа, а настоящее творчество в медико-восстановительном центре при ДСО «Локомотив». Тогдашний председатель железнодорожного спортобщества Владимир Беломестных приоткрыл завесу в будущее, справедливо полагая, что подготовку спортсменов высокого класса надо ставить на «промышленную основу». Вот тогда у доктора Сивохова в сумме было то, о чем мы ностальгировали недавно — и отличный «материал», то есть спортсмены, и замечательные условия. В центре было такое оборудование, которому могла позавидовать даже столица: два кардиографа по цене «Жигулей» каждый, два газоанализатора… Лучшие на тот момент кадры — и медицинские, и тренерские — трудились не покладая рук. Чокнутые на спорте специалисты пропадали в центре с утра до ночи. Естественно, стали расти и результаты иркутских спортсменов…

Сивохов с удовольствием работал бы и с футболистами, и с хоккеистами, но как-то не сложились у него отношения с представителями самых массовых видов спорта. Возможно, потому что его не подпускали к самой «кухне», ограничивая констатацией фактов: у этого игрока такие-то показатели, а у того другие.

Несколько лет назад Витольда Леонардовича пригласили сотрудничать с пермским «Амкаром», футбольным клубом российской премьер-лиги. Он, как всегда, загорелся: наконец-то и в отечественном футболе оказались востребованы его наработки. А наработки, стоит заметить, были уже со знаком качества: компьютерная программа Omegawave, созданная Сивоховым совместно с физиологом Леонидом Масаковым и программистами Владимиром Ларионовым и Михаилом Головных, прошла обкатку в таких европейских суперклубах, как «Барселона», «Милан», «Арсенал», «Ювентус». В поисках причин неудачных выступлений футболистов наставник пермяков Сергей Оборин и пригласил Витольда Леонардовича. Вместе они провернули такой объем работы и заложили базу, что это непременно должно было дать плоды. Надо было лишь немного подождать. Однако вскоре Оборина «ушли», поставив на его место Рашида Рахимова, в свое время работавшего в Австрии, ну а тот, естественно, привез с собой специалистов по функциональной подготовке из Тироля. Впрочем, европейские спецы продержались в Перми недолго.

Да что там Пермь! Даже своя, иркутская, физкультурная академия в упор не замечает колоссальных возможностей Сивохова и его команды — для проведения семинаров и учебных занятий приглашают людей из Москвы, Минска, Питера. Леонардыч не обижается — он просто недоумевает. С 1999 года он кропотливо собирает и систематизирует данные на иркутских спортсменов — от дошколят до международников. Всего в его архивах собрано досье на четыре тысячи человек — более 15 тысяч исследований! Случается, приходит на обследование молодой человек, а у доктора Сивохова есть его данные 5—7-семилетней давности: легко можно проследить динамику. При наборе в спортивные секции и школы он может дать исчерпывающие рекомендации, отталкиваясь от скоростно-силовой подготовки детей, тем самым практически исключается работа наобум, в расчете на счастливый случай.

Нет пророка в своем отечестве — это точно про него, про Сивохова. Объективные люди, оценивающие специалистов по их деловым качествам, а не по умению вовремя прогнуться или промолчать где надо, обращаются к иркутскому спортивному эскулапу с полной уверенностью, что он профессионально сделает свою работу. Он был и врачом сборной России по художественной гимнастике в далеком уже 1992-м, и помогал сборной России по легкой атлетике в 2008-м, перед пекинской Олимпиадой, и опекал российских параолимпийцев в Поднебесной. Только в Иркутске этого словно и не заметили.

Если перечислять спортивных звезд мировой величины, которым Витольд Сивохов помог взобраться на небосвод, потребуется назвать едва ли не всех заслуженных мастеров — Константина Волкова и Татьяну Гойшик, Оксану Костину и Ирину Белову, Оксану Равилову и Наталью Липковскую, Наталью Иванову и Елену Задорожную, Александра Зубкова и Дарью Дмитриеву.

Другой на его месте давно ходил бы в заслуженных да остепененных. А у Витольда все как-то не складывались отношения с властями — не находил с ними общего языка. По правде сказать, не сильно и искал. «Любовь» была обоюдной — его наградные документы «терялись» то в диспансере, то в областном спорткомитете, то в каком-нибудь ином начальственном кабинете. Впрочем, одно официальное свидетельство самоотверженного труда у Леонардыча все-таки есть — грамота губернатора Иркутской области. Какого, правда, я не помню…

Как-то я спросил у Сивохова о его любимых спортсменах. Он, практически не раздумывая, выложил: Оксана Костина, Ирина Белова и Оксана Равилова. А потом пояснил: «Белова превзошла всех в одаренности. Равилова — в трудолюбии. А Костина просто была гимнасткой от Бога!» А потом, спохватившись, Леонардыч добавил: «И еще, конечно, Аннушка Снеткова, наша всеобщая любимица. Уникальный человек, у которого для спорта высших достижений не было ничего, кроме интеллекта. И этот интеллект сделал ее рекордсменкой страны в десятиборье».

У Витольда Сивохова и впрямь нет наград, вручаемых на престижных соревнованиях: даже тренерам драгметаллы перепадают чрезвычайно редко, что уж говорить о врачах, этих чернорабочих большого спорта… Но у Леонардыча есть нечто большее — огромная коллекция медалей, которые в знак благодарности подарили ему его пациенты. Разве что-нибудь может быть круче?..

Михаил Климов, для газеты «Копейка»